На городском кладбище перезахоронили останки десяти бойцов
Накануне Дня памяти и скорби на Покровском воинском захоронении Смоленска состоялось погребение найденных поисковиками останков десяти советских воинов. Имена трех из них удалось установить.
Смоляне, пришедшие на траурный митинг, отдали последний долг тем, кто ценой своей жизни приблизил День Победы. Десять маленьких гробов, обитых кумачом, по аллее братского кладбища несли парни и девушки из поисковых отрядов «Медведь», «Энергия» и «Эдельвейс». Звучали колокола, играл военный оркестр. Среди участников церемонии было немало ветеранов Великой Отечественной, надевших свои ордена и медали. Все происходило очень торжественно: с минутой молчания, оружейными залпами, заупокойной литией, которую провел настоятель храма Святого мученика Меркурия Смоленского отец Владимир.
Митинг, посвященный перезахоронению останков советских воинов, был организован мэрией и администрацией Заднепровского района при поддержке депутатов горсовета и людей, неравнодушных к теме памяти и воинской славы. Как было отмечено выступающими, из десяти солдат опознаны трое. Их имена теперь сообщат родственникам.
«То, что мы с вами сегодня делаем, — это великое дело. Ни один солдат не должен быть забыт. И для каждого из них война считается законченной, когда он предан земле со всеми почестями», — сказал начальник Смоленского территориального гарнизона Александр Давыдов.
Депутат горсовета Тамара Максимчук высказала слова благодарности и тем, кто воевал, и ребятам из поисковых отрядов, которые ведут столь нелегкую работу, чтобы вернуть имена павшим и достойно похоронить наших солдат. Во время траурной церемонии было зачитано письмо из прошлого, которое никого не оставило равнодушным:
«Милая Сонечка! Я не знаю, прочитаешь ли ты когда-нибудь эти строки… Улица усеяна трупами в зеленых мундирах. Они похожи на больших недвижимых ящериц. Сегодня шестой день войны. Мы остались вдвоем — Павел Абрамов и я… Мы не думаем о спасении своей жизни. Мы — воины и не боимся умереть за Родину… Я сижу в изрешеченном, изуродованном танке. Жара невыносимая, хочется пить. Воды нет ни капельки. Твой портрет лежит у меня на коленях. Я смотрю на него, на твои голубые глаза, и мне становится легче — ты со мной. Мне хочется с тобой говорить, много-много, откровенно, как раньше, 22 июня, когда объявили войну… Когда наш танк впервые встретился с врагом, я бил по нему из орудия, катил пулеметным огнем, чтоб больше уничтожить фашистов и предвидеть конец войны, чтоб скорее увидеть тебя, мою дорогую. Но мои мечты не сбылись. Танк содрогается от вражеских ударов, но мы пока живы. Снарядов нет, патроны на исходе. Павел бьет по врагу прицельным огнем, а я отдыхаю, с тобой разговариваю. Знаю, что это последний раз, и мне хочется говорить долго-долго… Ты помнишь, как мы прощались, когда ты провожала меня на вокзал? Ты тогда сомневалась в моих словах, что я буду вечно тебя любить. Предложила расписаться, чтоб я всю жизнь принадлежал только тебе одной. Я охотно выполнил твою просьбу… мы муж и жена. Это хорошо. Хорошо умирать, когда знаешь, что там, далеко, есть близкий тебе человек, он помнит обо мне, думает, любит. Хорошо любимым быть… Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зеленые деревья, цветы в саду — яркие-яркие! У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, красочная, как эти цветы. И счастливая. За нее умереть не страшно… Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придешь. Да и будет ли она, могила-то?..»
Церемония закончилась возложением цветов на могилы и поминальными блинами.
Источник: ИА «Cобытия»
