Виталий Ярош сыграл паралимпийца Талая, хотя с ним даже не знаком
Спектакль почти год идет в Санкт-Петербурге на сцене театра «Открытое Пространство». Пьесу, если так можно назвать текст, который произносит актер, написал и поставил главный режиссер петербургского театра «Мастерская» Роман Габриа. Она подобна эскизу, задумана интересно, но тщательно не проработана и к чему-то главному не приводит.
«Паралимпиец» возник неслучайно. Отец продюсера театра «пара» Александры Тарабыкиной связан с паралимпийским движением, и идея пришла оттуда. К проекту в какой-то момент присоединилась кинопродюсер Тамара Богданова, решившаяся с Романом Габриа снять в 2026-м году фильм на основе спектакля.
Понятно, что это условно, поскольку в том виде, в каком он существует, сделать это невозможно. Требуются другие актеры, сценарий, над которым уже начал работу профессиональный сценарист. Съемки запланированы в Москве и Ханты-Мансийске. По словам Романа Габриа, снять дебютный фильм он хотел бы жанре магического реализма, чтобы заглянуть в сознание героя Паши Кондратьева,
У Виталия Яруша, который и в фильме сыграет главную роль, пока не слишком богатый киноопыт. Ему 30 лет, и он снимался в нескольких фильмах и сериалах, в титрах которых указан как Виталий Илюшкин. На одном из кастинг-сайтов он указал, что крутит сальто, прыгал 12 раз с парашютом и хочет в космос.
В тюменском театре Виталий проработал совсем недолго, с 2019 по 2023 годы, часть из которых пришлись на период пандемии. Однако нашлись молодые люди, ставшие свидетелями того, как он «блистал на тюменской сцене» и пришедшие на московскую премьеру «Паралимпийца» оценить его новую работу.
До фильма еще далеко, а пока мы услышали драматический монолог пловца Паши Кондратьева, узнали историю его жизни, которая могла трагически завершится, но благодаря воле и силе духа героя превратилась скорее в историю преодоления и успеха, как теперь принято говорить.
В результате несчастного случая на родительской даче, куда Паша отправился в компании друзей, он лишился рук и ног. Взорвался газовый баллон, и жизнь пошла по незапланированному сценарию. Спектакль задуман как погружение на глубину, в подсознание спортсмена.
«Этот текст возник как реакция на сегодняшний день. На то, что снаружи и внутри нашего бассейна, где мы плывем, каждый свою дистанцию. Кто как умеет. Монолог Кондратьева Паши абсолютный вымысел, но в нем я попытался выразить актуальные и важные для меня сегодня смыслы, которые, быть может, нас даже объединят», — говорит режиссер Роман Габриа. Паша Кондратьев заявлен как вымышленный персонаж, но у него все-таки был прообраз, как выяснилось. Это белорусский спортсмен Алексей Талай, с которым ни Романа Габриа, ни Виталий Яруш никогда не встречались, но узнали о его судьбе из так называемых открытых источников.
Ныне Алексей Талай — успешный бизнесмен, отец четверых детей, спортсмен, хотя лишился рук и ног в 16-летнем возрасте, когда взорвался полувековой снаряд. Только в 34 года он начал заниматься плаванием, быстро достиг результатов и вскоре получил свою первую серебряную медаль в Германии. Позднее он участвовал в Олимпийских играх в Токио, о которых упоминает герой спектакля.
Работая над ролью, Виталий вообще не встречался со спортсменами со сходной судьбой. Ему было достаточно общения с другом, лишенным руки, для понимания психологии и поведения своего героя.
Перед началом спектакля зрители гадают, будет ли вода в бассейне, как все это будет придумано. На мониторе в фойе актер плывет, как настоящий спортсмен. И вот публика заходит в зал, рассаживаются по обе стороны единственной дорожки бассейна. Никакой воды нет, хотя условно она существует в виде голубого настила. Художником стал Роман Габриа, и его сценографическое решение убедительное и емкое.
Паша Кондратьев издает крик дельфина, прыгает в воду, и все это хорошо и пластически точно придумано. Виталий Ярош прекрасно владеет своим телом. Задача перед ним стояла сложная, с которой не каждый актер способен справиться.
Только что его герой был полон сил, здоров, стремителен, и вот уже корчится от боли и беспомощности словно на дне бассейна. Руки сцеплены за спиной, и этого вполне достаточно, чтобы зритель поверил в то, что у него нет конечностей.
Для Виталия Яроша это не первая встреча с Романом Габриа. Он играл Вронского в его спектакле «Каренини А» по «Анне Карениной» в Тюменском Большом драматическом театре. Уже там они вместе искали оригинальный пластический рисунок роли. В данном случае Романа интересовала не только история борьбы героя за полнокровную жизнь, но природа фантомных ощущений, которые испытывает человек, лишившийся рук и ног, продолжая их ощущать, как будто они есть.
Виталий Ярош держит зеркальный куб, в котором отражаются лучи света. По словам режиссера, зеркальная терапия — это форма лечения фантомный болей. Такая самотерапия избавляет от мук.
Носом он набирает номер на экране мобильного телефона. В ответ раздается голос молодого человека. Разговор краткий: «Как дела?», «Когда встретимся?». Как выяснится в разговоре с авторами спектакля, Виталий Ярош позвонил своему армейскому сослуживцу, живущему в Тюмени.
По режиссерскому замыслу, на глазах у зрителей должен состояться живой разговор с кем-то из реальных друзей актера из его записной книжки. Диалог каждый раз возникает разный. Он не зафиксирован в тексте. Собеседник Виталия заранее не предупрежден, что станет участником спектакля. На нашем показе поставленная задача, по мнению режиссера, оказалась абсолютно не отыграна.
Помимо звонка другу дважды по ходу спектакля в него вовлекали зрителей. Виталий от лица своего героя просит подать ему мобильный телефон, который сам не может достать (руки у него за спиной), и накормить кашей. В зале найдется женщина, которая поднимет и передаст ему телефон. Найдется и девушка, которая накормит его как ребенка и сделает это так уверенно, что возникнут сомнения, уж не специально ли она обученный человек. Но нет, все спонтанно. Как быть, если отзывчивого и просто смелого зрителя, готового включиться в игру, не найдется? У Виталия Яроша на этот случай кое-что придумано, но что именно — тайна.
